Высадка на берег.
Сидор, нервно вертя в пальцах арбалетный болт, стоял на старом пирсе и задумчиво смотрел на удаляющуюся корму лодьи амазонок.
- Что-то мне подсказывает, что мы сделали ошибку.
- Не мы, а ты. Ты, Сидор, ты, настоял, чтобы мы не резали этих С-Сучек, - заикаясь от злобы, прошипел Димон. Совет, мол, был бы против. Да не надо портить отношения. Да хватит того, что по шее капитанше дали.
- Эту шваль, не то, что резать. Их, как клопов, давить надо, - закончил он.
- Мы пока не в том положении, когда кого-либо давить можем, - резко оборвал его Сидор. – Ну, а ты, Маня, что молчишь. Тоже считаешь, что я не прав.
- Нет, Сидор, я считаю, что ты прав, - заговорила наконец-то Маня, упорно молчавшая всё то время, пока они выгружались, - нельзя было с ними ссориться. Они хозяева на реке. И если мы хотим здесь жить, то ссориться с ними никак нельзя, да и слишком уж много людей видело, как мы с ними отплывали. И тихо бы, убийство этих сук не прошло. Но, боже мой, как же хочется согласиться с Димоном и перерезать им глотки. Или, на худой конец, привязать им камень на шею, и в воду. Не должна такая мразь по этой земле ходить. Ну почему? Почему? Ответь мне. Почему, по такой прекрасной земле, ходит такая мразь. Где же та красота, что спасает мир?
- А потому, Маня, - откликнулся Сидор. - Потому ходит, что вместо того, чтобы прибить эту падаль, мы нашли себе объяснения, почему этого делать не стоит.
- Умные люди называют это – конформизм, - мрачно заметил Димон. – Ну чё? Дальше то, что делать? Так и будем слёзы лить, что не удавили гадюку там, где могли? Или всё-таки пойдём в город, ночлег поищем, - и, подхватив свой мешок со снарягой, зашагал к видневшимся неподалёку городским стенам.
Тяжело вздохнув, Маня с Сидором, подобрав свои вещи, двинулись следом.
Как ни казался городок, навязанный им для ночёвки амазонками, близким к реке, однако дорога к нему заняла не менее часа. И только подойдя практически вплотную, они поняли, как же амазонки их, всё-таки, поимели. Мёртвый город
Города не было. Нет, конечно, де-факто, город наличествовал. У него даже были стены, высокие такие стены, каменные, высотой метров десять, двенадцать, гордо вздымающиеся на высоком, обрывистом валу высотой также не менее десяти метров. Были даже ворота. Прекрасные, мощные ворота, не менее восьми метров высотой и пяти шириной. Отделанные прекрасной выделки чугунным литьём, сохранившим до сих пор, когда-то бывшее воронение, и лишь чуть-чуть тронутое ржавчиной. Была даже надвратная проездная башня, гордо возвышавшаяся над крепостными зубцами. Был даже каменный мост, живописнейшей аркой пересекающий крепостной ров. Мост, хоть и узкий, но вполне целый и пригодный для практического использования, как пешеходами, так и повозками. Но, больше здесь не было ничего. Не было больше рва, засыпанного неведомым врагом, сразу с обоих сторон моста. Не было стен, обрывавшихся, как будто обрезанные ножом, сразу же перед огромными холмами битого камня, бывшими когда-то крепостными угловыми башнями. Не было самого города.
То, что издалека, от реки, казалось мощной крепостной стеной, на поверку, при ближнем рассмотрении, оказалось остатками былого величия, скрывающими за собой руины мёртвого города. Причём, давно мёртвого. Лет сто. А то и двести. По крайней мере, если судить по соснам, растущим на руинах крепостных башен, не менее чем метрового обхвата. Этот город был мёртв. И то, что они издали, приняли за городскую стену, оказалось лишь жалкими останками того, что когда-то защищало человеческое поселение. Но и за этими остатками стены, ничего не было. Всю территорию, когда-то немалого города, покрывал ровный слой битого кирпича, прикрытый сверху тощим слоем чахлого дёрна, успевшего накопиться за прошедшее время, даже на вид, тощего, бедного и немощного. Отдельные, там и сям, стоящие огромные деревья, растущие на этих руинах, только подчёркивали угрюмость пейзажа. Если здесь кто-то и жил, то явно где-нибудь под этим бывшем когда-то городом. Но спускаться куда-то в катакомбы, или искать их, не было ни у кого, ни малейшего желания. О чём, недвусмысленно и заявила Маня, мрачно разглядывая останки полу истлевшего скелета, видневшегося под обваленной стеной.
- Кажется, мы влипли, - протянул мрачно Димон, сбрасывая с плеча рюкзак и устраиваясь на выступающем камне.
- Димон, - задумчиво обратился к нему Сидор, – если ещё хоть раз, ты увидишь, или услышишь, или даже просто подумаешь, что я пожалею амазонок, или если, особенно подчёркиваю, если я последую за чужим мнением, я разрешаю тебе дать мне в морду. Один раз, но от души.
- А я? – возмутилась Маня. – Я тоже хочу.
- Чего ты хочешь? – ошарашенно уставился на неё Сидор.
- Я тоже хочу дать тебе в морду, - торжествующе заявила Маня, тыкая в него пальцем.
- Ну, всё! – засмеялся Сидор, предложение отменяется. – Слишком много желающих.
- Ну, вот, – печально проговорил Димон. – Ты опять, Маня, всё испортила. Ну, когда ещё от него дождёшься столь царского предложения. Уж я бы с тобой поделился, Манечка. Половину тебе, половину мне.
- Эт, как это? – заинтересовался Сидор. – Половину?
- Ну, ты же сам сказал, – живо откликнулась Маня. - От души! Значит, наполовину от души я, а на другую половину Димон.
- Да-а, - протянул Сидор. – Демократия в действии. Ты им пальчик посули. А они уж разовьют мысль. Сам потом удивишься.
- Ну, хватит! – оборвал он развернувшийся диспут. – Пошли отсюда. Пока светло, надо подальше от руин убраться. Мало ли какая бяка тут проживает. Что-то даже интересоваться этим неохота. К реке возвращаться не будем, слишком уж там много всякого дерьма плавает, ещё пристанут, не отцепишься. Где ночевать будем?
- Предлагаю подняться выше по течению этой вот речушки, - указал Димон на протекающую рядом с руинами городка небольшую речку, отлично видимую с развалин угловой башни, на которой они устроились передохнуть, и когда-то составлявшую важную часть оборонительной системы города.
- Ну, по крайней мере, за той дальней излучиной, нас с реки видно не будет.
Подобрав свои вещи, брошенные в раздражении на землю, вся компания, уже точно никуда не торопясь, спокойным прогулочным шагом, отправилась, по топкому берегу речушки, искать место для ночёвки, где-нибудь выше по течению.
На их счастье сразу же за поворотом русла безымянной речушки они заметили невысокий закустаренный холм, скрытый от основного русла Лонгары залесённым мысом. Место для ночёвки было идеальное.
|
(
