-         Мы, - рассуждал Сидор, сидя перед костром и переворачивая палочки, со скворчащим на огне, мясом, - не имеем никакого морального права осуждать ящеров за людоедство. Мы, по сути, такие же людоеды, как и они. Ну и что с того, что мы не едим людей реально. Зато мы едим тех же свиней и коров, или вот эту, как её, косуля что ли. И что? У коров нет сознания. Есть. Что? Хочешь сказать, что это тупая, безсловесная скотинка? – обратился он к Димону. - Как бы не так! Есть у них и сознание. Есть, кстати, и речь. Только вот мы, по собственной лени и тупости, не утруждаем себя их пониманием. Легко и удобно считать, что это неодушевлённое существо, а значит и потребить его можно. В виде шашлыка, например, - закруглил Сидор свою речь, помахивая перед лицами компании, нанизанными за прут, ломтиками духовитого мяса. – М-м-м-м, - протянул он, мечтательно закатив глаза, – манифик.

-         Чего? – уставился на него Димон. – Мало того, что кормит нас всякими бреднями, - пожаловался он Мане, - так ещё и жрать не даёт. А ну, подай мне мою порцию, - грозно потребовал он, наблюдая за урчащим от удовольствия Сидором, вгрызающимся в пахучее мясо.

-         И мне! – потребовала Маня. - Хватит жрать, то! Совсем совесть потерял. Давай сюда, - требовательно протянула Маня руку за готовым шашлыком. - Ну, живо! Я имею полное право на первую порцию. У меня повышенное слюноотделение, так мне стоматолог сказал. Я, вообще, скоро совсем слюнками захлебнусь. А он рассуждает тут. Тоже мне, нашёлся людовед. Как на охоту идти, так противник убийства бедных животных, а как жрать готовить, так первый.

-         А то! - лениво протянул Сидор, благодушно посматривая на нетерпеливо ерзающую, на земле Маню, и одновременно протягивая ей палочку готового шашлыка. - Готовка, она тож требует своего таланта. Ну как? Пойдёт? – насмешливо спросил он, протягивая другую палочку Димону. 

    Ничего не услышав в ответ, он продолжил свою речь, флегматично наблюдая за изголодавшейся компанией, жадно поедающий истекающим соком шашлык.

-         Ну так вот, - заметил он, удобно устроившись на охапке сучьев, притащенной для костра. - Продолжаем разговор.

-         Теперь, что касательно двуличия. Ведь, согласись, обратился он уже непосредственно к Димону. - Признавать за думающим существом наличие сознания и одновременно поедать его, не признавая за ним права на жизнь, это и есть настоящее двуличие. Так же это можно считать и за людоедство. Людоед, это не обязательно тот, кто поедает людей. Если ты принимаешь определение, что человек, это разумное существо с речью и сознанием, а  практически любое дышащее существо имеет разум, речь и сознание. А это значит, - заключил он, - и является, фигурально выражаясь, человеком. Значит, поедая ту же рыбу или косулю, - ткнул Сидор пальцем в останки туши убитой косули, - мы тоже, как и ящеры, являемся людоедами. Поэтому, отказывая им в праве на существование, только потому, что они поедают людей, и, объявляя за это их людоедами, вот это и является двуличием.

-         Во загнул, - насмешливо прокомментировал речь Сидора, Димон. – Тебе бы в цирке, с публичными лекциями выступать. – Сборы бы собирал, озолотиться можно.

-         Ничего то ты не понимаешь, - печально вздохнул Сидор. – Если ты признаёшь, что какое то существо обладает сознанием, то есть его нельзя, как бы тебе не хотелось. Нельзя и всё. А если же ты его всё-таки ешь, то значит, что ты двуличное существо.

-         Ничего не поделаешь, - заметила Маня. – Пока мы этому не найдём замены, - помахала она палочкой с остатками мяса, - деваться нам некуда. Или мы, двулично, сыты, или нет. У тебя есть альтернатива? Есть, – тяжко вздохнула Маня, доставая из рюкзака полупустой мешочек с пшеном и подбрасывая его на ладони. - Только, вот, перевезти её столько, сколько надо, чтобы не помереть с голоду, на своём горбу, не особо то получится. Ну, короче. Что ты хочешь сказать, велеречивый ты наш? Только вкратце, а то спать уже охота. Да, и завтра бы встать пораньше.

-         Вкратце всё просто, как резинка от трусов, - ответил Сидор. – Если они нас не трогают, то нам всё равно, есть они или нет. Даже хорошо, что они есть. Чем больше разнообразие форм жизни, тем богаче сама жизнь. А упрощение – это путь к деградации. А нам, ведь, не нужна деградация? – обвинительно обратился он к Димону.

-         Не, не нужна, - подтвердил Димон, доевший уже вторую порцию, лениво потягиваясь и отвалившись от костра. – Нам спать нужна.

-         Ну спать, так спать, - вздохнув, согласился Сидор, подымаясь, собирая вещи и устраиваясь на ночь.