|
- Не соблаговолит ли ясновельможный пан составить компанию нашему скромному обществу. Нам будет весьма приятно угостить пана местным аналогом того, что в этих краях называют пивом и откушать каких-нибудь тефтелей, приготовленных местной хозяйкой. Судя по запахам, сие кулинарное творение должно представлять собой нечто исключительное. И нам будет приятно, если ясновельможный пан составит нам компанию и, если только ему это не трудно, расскажет местные новости, несомненно, представляющие интерес для дальнестранных путешественников, только-только прибывших в эти края.
- Ну, ты, блин, Сидор, и загнул, - раздался со стороны конюшни восхищённый голос подходящего Димона. - Куда там палата аглицких лордов.
- Цицерон! – продолжал он издеваться. - Не, этот как его, во, вспомнил - Конь.
- Сам ты Конь, знаток хренов, - перебил его насмешливый голос Мани. - Не Конь, а Кони. И не Цицерон, а Марк Юльевич Цицерон, темень несчастная, продолжала Маня издеваться, теперь уже над Димычем. Почувствовав, после длительного напряжения, что можно уже расслабиться, она решила оторваться по полной.
- Сама ты, Манька, темень, - ехидно заметил ей Димон, - а парня от голода шатает, и если сейчас его не покормить, то потом уже не будет тебе ни Цицерона, ни Марк Юльевича Цезаря. Ничего, одним словом, не будет.
- О чём это они говорят? - Слегка расслабившись и повернув в сторону конюшни голову, растерянным голосом спросил паренёк.
- Они спорят о ценах на постой в этом трактире и о возможности переночевать, а то всех уже утомило наше долгое путешествие, - в полголоса проговорил Корней, за спиной Сидора поднимаясь на крыльцо.
- Из дальних краёв, видимо, вы прибыли сюда, коли не знаете, что здесь место для ночлега есть всегда и для всех. И хозяева за ночлег, по крайней мере, в зале, денег не берут. Правда, даром не кормят, но хоть переночевать можно, - вежливо ответил паренёк Сидору, скосив глаза на спину Корнея.
- Ну, так и что, принимает пан моё предложение? – напомнил Сидор. - Кров и стол, в обмен на некоторую информацию. Невелика плата, но и мы люди небогатые. Чем можем, тем и заплатим.
- Ну, если только за сведения о нашем княжестве. О дорогах, трактирах и постоях, мостах и переправах, то я согласен. Буду весьма признателен, составить компанию Вашему, на мой взгляд, весьма странному обществу.
- Ну, вот и хорошо! А то мы уж забодались ночевать по кустам и полянам. Да жрать всякую дрянь, приготовленную впотьмах на вонючем костре, - довольно откликнулся Сидор, поднимаясь на крыльцо и входя в обеденный зал.
- Ну вот, бейте меня семеро, пинайте меня несчастного, - тут же возмутился Димон, поудобнее устраиваясь за отведённым для них столом. - Теперь до конца моей бренной жизни будут меня несчастного попрекать. Стоило только один раз приготовить похлёбку по своему фирменному рецепту, так теперь заедят, сырьём заедят.
- А нефига было воду из лужи черпать, - возмутилась Маня, устраиваясь напротив него. - Мог и прогуляться на десяток лишних шагов в сторону ручья. Благо он то, как раз был рядом.
- Так кто ж знал, что там деревня недалеко? Что эти, чёртовы свиньи, даже на ночь в хлев не запираются?
- Погоди, погоди, Димочка, я тебе и эту свинью, и эту лужу ещё не раз припомню.
- Подумаешь! – весело махнул Димон рукой, наливая себе стакан пива из заказанного Корнеем кувшина. - Ведь не помер же никто. И не отравился. Всё хорошо, одним словом.
- Ага! Это тебе хорошо. Освободился, думаешь, от очереди на готовку раз и навсегда. Фигушки. Будешь ты теперь, Димон, кухонный мужик, - удовлетворённо проговорила Маня, отбирая у него кувшин и наливая себе кружку пива.
- Что-о-о? Какой такой мужик?
- А такой, - продолжала балагурить Маня, прервавшись на секунду попробовать пива. - Будешь ты теперь дрова колоть и воду носить до конца своей бренной жизни. Мы все спать будем, а ты будешь носить. И вперёд носить, и назад носить. Туда, сюда. Туда, сюда. Пока нам не надоест. А как надоест, будешь ты, Димочка, дрова колоть. Колоть, колоть, колоть. И нам колоть и всем последующим путникам, кто вздумает там остановиться. На той, на полянке, то исть.
- Это они о чём? – тихо спросил Сидора давешний паренёк, робко тронув за рукав ветровки.
- Да, это они о своём. О девичьем, - бросил рассеянно Сидор, скидывая под стол, захваченный с собою дорожный баул.
- А что, он из этих? Ну, которые неполноценные, и с девицами не могут?
| 
(
